Скажи-ка, дядя, ведь недаром?
Ответил дядя – Да, недаром!

Златая цепь на дубе том.
И скат с китом! И кот с кротом!

Мой дядя самых честных правил
Бесчестных тоже поправлял

Как ныне сбирается вещий Олег
И тёплые вещи сбирает Олег

От улыбки станет всем светлей
Свет взашей прогонит разных тлей

Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко.
Во скока ты наступишь?... Во скока, блин? Во скока?!

Облака – белогривые лошадки.
Но синоптики с чего-то вдруг в припадке

Яблоки на снегу. Красные на белом,
Пьяницы к нам бегут. Что же нам с ними делать?

Полковник Васин уехал на фронт.
Оставил в тылу моветон и афронт.

Полковнику никто не пишет.
…Ведь он майор, и не колышет.

О бедном гусаре замолвите слово!
Не пил офицер с половины второго!

Алиса не любит гостей.
Есть кот, он пушист, он гостей всех шерстей!

Шустрят хвостатые кометы
Среди бездушной пустоты.
Они полны шального света.
Как ты.

Алголь и Вега, Бетельгейзе -
Светящая во тьме семья.
Поток частиц, искрись и лейся,
Как я.

Все преходяще. Эфемерный
Кружится хоровод планет
Здесь стоит загрустить, наверно.
Но нет.

Лететь инерции на зависть,
Пронзая призрачную взвесь.
Сиять сверхновой.
Ведь покамест
Мы есть!

Утро, одиннадцать,
дождь и листва.
Алкогерои, оставив укрытие,
Лезут в ларёк, жарко шепчут «мне два...»
Скудно отпущен им
Возраст допития.

Утро, двенадцать, шоссе и делец -
Мистер, достойнейший
рукопожатия,
Мчится вперёд, из начала в конец.
Жадно расходуя
Возраст отжатия.

Утро, день, ночь, сутки будут за двое:
К сирым степенно являя участие,
Вождь размышляет, как Русь обустроить.
Что ж, у него
Свежий возраст довластия.

Небо и космос.
Когда-то и где-то.
Лихо плюя
На чинов почитание,
Лица без возраста,
пишут поэты.
И улыбается им Мироздание.

Как-то ослик Иа уехал в командировку, оставив вместо себя и.о. И.о., вместо того чтобы приносить ИП Иа у.е, всю неделю безудержно и безобразно пропьянствовал. Так что прямо ае!
«Не всё то Иа, что и.о.» - с доброй грустью сказал по возвращении Иа, и со всей силы ударил и.о. копытом поддых.
«Уя-уя» - не стал перечить ему и.о., согнувшись пополам.
Золотые слова!

***
Как-то Си Сяо, забравшись высоко в горы, завис в воздухе, медитируя над бутылкой рисовой, ёмкостью 0,7.
- «Однако» - подумал Си Сяо после часа медитации. «Если правду говорят учители праведности, что любая форма – пустота, то совершенство формы сей бутыли повысилось уже до невыносимых высот…И ведь ни одного кабака в радиусе сотни ли…»
«Дзен!»- грустно ответила бутыль.
И попробуйте поспорить!

***
Как-то, хорошо отведав байцзю,
Чжаочжоу подошёл к корове, нежно приобнял её и спросил :
- Обладает ли собака Природой Будды?

На что корова мудро ответила:
- А мне-то откудова знать? Я - корова. Му!

Чжачжоу тут же достиг просветления и пошёл за добавкой...

***
Как-то финвалу приснилось, что он нарвал.
Проснулся финвал и думает:
«Финвал ли я, которому снится, что он нарвал? Или - нарвал, которому снится, что он проснулся, и он - финвал?» Подумал финвал, плюнул и поплыл себе дальше.
Такой в притче о финвале финал...

***
Как-то в далёком селении на крайнем севере жила ненецкая девочка Света Тьмы.
(Хотя чего это я? Она и до сих пор там. Всем привет передаёт, кстати.)
И вот, как-то в особо тёмную полярную ночь, солнце не всходило четыре с половиной дня. И даже пунктир полярного круга далеко на юге, который как известно включают по ночам для удобства навигации стад оленей, не давал должного освещения.

«Но что с того, что на улице темно?» - спокойно подумала Света Тьмы.
«Ведь у нас ещё есть свет в наших душах! И свет в наших домах. За первое – спасибо нашим добрым родителям и мудрым Наставникам. За второе – РАО «ЕЭС».

Очень добрая и светлая девочка эта Света Тьмы. И таких Свет на нашем севере – тьмы и тьмы.

***
Как-то Кристофер Робин, Пятачок и Винни-Пух сели играть в карты.
Налили. Раздали. Снова налили. Пятачок, забыв про установленные правила, внезапно зашёл с виней.
«Что же с виней ты заходишь, свинья! Вини – мои и хожу теперь я!» - разозлился
Винни и хотел дать Пятачку в пятак, но внезапно подумал : « А тигра меня раздери, как красиво же получилось!»

Позже он бросил карты и стал известным поэтом.

Это Петя. Он ко-воркер
По франчайзингу за кэш.
ПогуглИл и в суши-вок. Йеп!
Многа кэша – кульно ешь!

А у Лизы смузи изи,
Дэнсинг, шоппинг и милк-шейк.
Папик гуд у Лиззи! Лизинг!
Лаундж, ланч и кофе-брейк.

Дэнчик – челленджей провайдер,
Топный блоггер и айти.
Хипстер-гик, всех элегантней.
Дэна в молле не найти.

Эдик – снюса дистрибьютер,
Дилер бьюти на район.
Правда, Эда часто бьют. И –
Покидает рашу он…

Акционистское

Век двадцать первый в разгаре, не так ли?
Вот и перформансов час настаёт!
В обществе дивном сплошного спектакля
Кто-то их щедрой рукой раздаёт!
Вот супермаркет.
Ряды и тележки.
Интеллигент, недопонятый властью
Пренебрегая возможностью слежки
Акционистски задействует страсти:

Рэмбо с РембО будто дяденька выучен -
Лезет нахально с проверкой продукции.
Где же тот ЧОП, что способен вас выволочь?
Действует ЧОП грубо в лоб – по инструкции.

Словно в слоу-мо подбегают охранники
В латексе чёрном на плитке зеркальной
Не удержавшись, безудержно валятся
Кучей-малою нелепо-банальной.

Ну а верзила огромный настырный,
оды Шекспира бесстыже цитируя,
Дюже орёт : «Господа, миру – мир, на!»
Домохозяек на бунт провоцируя…

Валятся полки,
продукты растоптаны.
Скидочных карт разлетаются вееры!
Это серьёзно, уже не футбол тут вам!
Домохозяек восстанье беременных!

Звон, всплеск и всполох.
Пожар в главном зале.
Но, несмотря на других устремления
Негр в белом фраке на белом рояле
Блюз исполняет, поймав настроение…

Он Байрон этанола.
Движения икона.
Он, в сумерках морозных
пространство бороздя,
Махнувши шестернёю,
Накатит самогона.
Он Уильям Блейк этила.
Он человек дождя.

Он граммофон поставит,
Зашедшись в пьяном раже.
Под лампочкой, мерцающей
Как тушка светляка.
Прорежет децибелами
Всю хмарь пятиэтажек.
А то – и в мглу высоток
Покрошит облака...

А после двадцать пятой
Герою тристаграмма
Захочется признания –
Сбываются мечты –
Он мотыльком направится
Пробить фронтир экрана.
И мы получим бодрое
Входящих «ы-ы-ы!»…

Рассвет.
Наступило дождливое утро.
Зачем-то за чагой в кладовку полез.
Я скрипнул суставом,
Я действую мудро –
С клюкой, как с дубинкой –
Ругаться в собес!

Собес переполнен
(а фигли, уж восемь!)
Там шум, толчея
Оживление масс!
Дебаты идут,
Гам сей многоголосен:
Повестку решаем
Мы в утренний час.

Гляди, на Тиморе опять обостренье!
И Сорос не дремлет, едрить его в жбан!
Рецепт, как готовить из шишек варенье,
И как опрокинуть под это стакан.

В Уйгурии что-то опять неспокойно.
(А внук ведь купил в КНР телефон).
Интриги и происки, тайные войны.
Инь всё же иль Ян?
Человек иль закон?

Собес переполнен.
Идёт обсужденье,
А после решенье всемирных проблем.
Вот завтра я встану пораньше
(с рассветом),
Возьму БСЭ
И задам перца всем!

Как звучали бы популярные песни советских композиторов,
стань они лихими самураями и напиши их вдруг в стиле "хокку".
(Трёхстишия без рифмы с размерностью 5-7-5).

Узнаете оригиналы?

Вид Земли в окне.
Грустит путник о близких.
Трава приснилась.

На снежном яру
Цвет яблок такой яркий.
Руками бери.

Крылья качелей
Напомнили вдруг взрослым
Ветер и радость.

Даже улитке,
Ползущей вверх по склону
Улыбка важна.

Все выше в небо
Летит плюшевый панда.
Рукой нам машет.

Своды всех дворцов
Что манят позолотой
Путь не заменят.

Солнца луч дивный
Снова скрыт туманом.
Стена меж нами.

Прощаюсь с землёй
Длинноносых гайдзинов.
Песни умолкли.

Поле пустынно.
Лишь я да конь каурый
Ночью гуляем.

Бой вновь продолжен!
Хоть и ёкает сердце,
Вождь наш так молод!


Список песен, давших сюжеты для хокку:

1. «Земля в иллюминаторе» ВИА «Земляне»
2. «Яблоки на снегу» М. Муромов
3. «Крылатые качели»
4. «Песня про улыбку»
5. «Песня про олимпийского мишку»
6. «Песня Бременских музыкантов» м.ф. «Бременские музыканты»
7. «Луч солнца золотого» м.ф. «Бременские музыканты»
8. «Гудбай, Америка» ВИА «Наутилус помпилиус»
9. «Конь» ВИА «Любэ»
10. « И вновь продолжается бой»

Хокку на тему исторических событий и высказываний.
Угадаете их?

мир перебьётся
ждёт клёв императора
в озере утром

встав у речушки
мы гадаем мечами
жребий бросая

пламя пугает
но знаю про землю я
вертится всё же

хотели оброк
и стояли на угре
но поскользнулись

пали кумиры
глупцов ликование
в августе ночью

вниз полетели
пернатые символы
осенью красной

помни воитель
легкомысленна пуля
штык молодчина

взирают на нас
со строений в пустыне
сорок столетий

алчные в шлемах
как туман тщетно ищут
золотой город

в банке закрытом
открываю хрустящий
санкций пакетик


Ответы.
1. «Когда русский император ловит рыбу, Европа может подождать» Александр III
2. «Жребий брошен» - Гай Юлий Цезарь, при переходе через реку Рубикон.
3. «И всё-таки она вертится!» - фраза, приписываемая отрёкшемуся от своих взглядов под давлением инквизиции Галилео Галилеем.
4. 1480 год – конец ордынского ига во время стояния на реке Угре.
Изящно обыграно «на Угре» и «на угре» - скользкой рыбе.
5. Августовский путч 1991 г.
6. Октябрьская революция 1917 г.
7. «Пуля – дура, штык – молодец» А.Суворов.18 век.
8. «Сорок столетий смотрят на нас с вершин этих пирамид» Н.Бонапарт во время египетского похода. 1798 г.
9. Конкистадоры в поисках Эльдорадо.16-17 век.
10. Современность, санкции.

Ну что ж, друзья!
Всё дело в том,
Что вздорен я и груб порою.
И не хочу я быть котом.
Что праздною лежит горою,

Что мявчет где-то по утрам,
Похмельно ищёт валерьянки.
А ночью – тыгыдык – тадам!
Такие у пушистых пьянки.

…А лучше – буду я китом,
Что споро рассекает воды,
Вкушать планктон открытым ртом.
Мой океан – оплот свободы.

Сегодня подо мною гладь
Воды у берегов Австралий,
Где кенгуру не сосчитать.
Я кит.
Не кот.
Зовут Виталий.

А завтра – ну а чо тут нам!
И Тихий океан освоим!
К другим отправлюсь берегам.
Я Моби Вит.
Суровый воин.

О! Китобои!
Ну, держись!
Я как ракета, в бой запущен.
Хвостом прицеливаюсь ввысь.
Удар! И поседел гарпунщик…

Ах, ты чудесная среда,
Где кит киту помочь готовый!
Не откажусь я никогда
От этой вольности китовой…

Не грусти ты, юный месяц.
Светом наполняй бокал.
Перелёты? Дайте десять.
Напишу издалека:
Теплоходы, автострады,
Звёзд серебряная нить –
Этим дышим мы и рады.
Небо, слышишь, будем жить!
Параллель с меридианом,
Неизведанный маршрут.
Мир огромно многогранный.
Прославляйся на миру!
В нас горит ещё желанье.
Есть недюжинный накал.
Принимай нас, мирозданье!
Месяц, наполняй бокал!

«Лимерик» - размер поэзии, родившийся в Ирландии – шуточные стихотворения из пяти строчек. Между собой рифмуются 1, 2, 5 и 3 и 4 строки.
В первых двух строках часто указывается герой и место действия, в 3 и 4 – происшедшее с ним, в пятой же – чем там в принципе дело закончилось.
Желательно (но не обязательно), чтобы последние слова в первой и пятой строке совпадали. Также на своё усмотрение я оставил размерность - хотя, по идее, 3 и 4 строки должны быть короче остальных.

Итак, лимерики о знаменитых литературных героях.
Узнаёте?

В Шире жил невысоклик.
Он был скорый на отклик.
Пили с ним как-то гномы.
Звали в путь за искомым.
…И отправился в даль невысоклик.

Дверью хлопнув в хоромах,
Был моряк тот не промах.
Метку взял, вот же смелость!
Как тут всё завертелось
Для прожжённых ценителей рома!

Приезжал в холл наследник.
Был наследник последним.
Гостя в топи позвали,
И собакой пугали.
Всё же спасся от псины наследник.

Предводитель дворянства
И эстет хулиганства
По стране разъезжали
Резво мебель ломали
Ничего не нашли, окаянство!

Из Валахии граф,
Был любитель расправ.
Так он всем надоел
Тёмной мутностью дел,
Что упал он, клыки обломав.

Негр с юнцом на плоту,
Воплощая мечту,
Рыбу вместе ловили.
Самосад всласть курили.
Запретили теперь книгу ту…

Трое в лодке сидели.
На терьера глядели.
Понимая все риски,
Под дождём пили виски.
…А налейте и нам, в самом деле!

Цепочка хокку (трёхстишия 5/7/5) c концептуальным смыслом

утро туманно
вдали лёгкий набросок
контуров храма
штрих и за ним штрих
домик веры рисует
кто-то небрежно
тени рассвета
что резвились на скалах
ахнув притихли
лента речная
возомнив себя трассой
к церкви стремится
в каждой росинке
виден оттиск вселенной
новой и свежей
в каждой из капель
наполненность смыслами
тайною целью

но вновь туманом
берега заливает
скалы окутав
всё исчезает
живописец небесный
вдруг передумал

что ж
чистый лист

1. «Шикуй, шантрапа!
Шантаж шоблы шаромыжников шкаликами и шанежками –
шокирующий шаг шального шевалье!
Шаманический шабаш – шедевр!
Шоб шоу шло – шампанского, шибко шипящего, шебутному шалуну, шалопаю!»

Сие сакральное сочинение, со скрытым смыслом, стройным сюжетом, стихийно созданное, свежее и стильное, смелостью своей, словно саблей, секущее супостата,
сверкающий свет сеющее, суть сиюминутное совершенство.
Славно!

Подобные перлы – прекрасный показатель превосходной подготовки представителей преимущественно пишущих прозу поэтов, преимущественно пишуших поэзию прозаиков. Позвольте, право, присоединиться, поздравить победно - пропеть панегирик перфекционизму пассионарных престидижитаторов, преумножающих прелесть парадоксальных посланий! Премного подарков приходит посылами Пегаса поэтически плодовитым поставщикам печатной продукции!

2.Реминисценции решающей революционной роли разночинцев – рьяный разухабистый реванш роялистского режима!
Разве равнозначны рабочим – распутные рокеры, ревущие рэперы, разыгравшиеся ролевики, рыгочущие рэкетиры, ропщущие рифмоплёты?
Рвачи-рестораторы - работягам ровня!? Риторика…
Ритуальный реверанс реставраторам руин, рисующимся рудиментам реакции!
Радикалы ренессанса, рюшечками-ридикюлями размахивающие – редкое раздолье разврата!
Разумеется, резонанс разный! Резюме ренегатов – рискованное реноме!
Рвутся рядить – редят раритеты, разводят раздоры, репутации разом рушат. Разгильдяи! Ревизионисты!
Ррр!
Рискованный разгул. Рекомендую - расходитесь!
***
Рядом раскатистый рокот русла реки, ростки ревеня, репчатый рапс, ранетки, рябина рдеет! Редис растёт…росинки ретушью, рислинг ручьями, ром рюмками…Разудалая радуга!
Родной равнинно-речной район, рекомендуемый разными разумными религиями!
Расцвет романтики! Реально радующий рай!

«Lyndon Johnson told the nation» (Tom Paxton). 1965. Вольный, но эквиритмичный перевод.

Президент мне написал,
Что счастливый час настал.
Надевай скорее камуфляж.
Для тебя здесь нет работы –
Отправляйся, друг, в пехоту.
Во Вьетнаме ты получишь стаж.

Президент сказал в эфире,
Что конфликт не станет шире.
Угодить старается он нам.
Не война то, а войнушка:
Шлём полки, за пушкой пушка.
От вьетнамцев мы спасём Вьетнам!

Несмотря на непогоду,
Гукам* мы несём свободу,
Но неблагодарные они.
В джунгли к красным убегают,
Часовых в ночи стреляют.
От разрывов лишь горят огни.

Президент сказал в эфире,
Что конфликт не станет шире.
Угодить старается он нам.
Не война то, а прогулка.
Взрывы раздаются гулко.
От вьетнамцев мы спасём Вьетнам!

Мы летим на вертолётах,
Мы строчим из пулемётов,
Словно рой безумной саранчи.
В чёрной, словно ночь, одежде,
Много партизан – как прежде.
Падаем, ракету получив.

Президент сказал в эфире,
Что конфликт не станет шире.
Граждане, не нужно лишних драм.
Не война – одно названье,
Значит – прояви старанье –
Без вьетнамцев будет пусть Вьетнам!

Что же, в рисовом я поле,
За Биг Дэдди беспокоен –
Знаю, любит всех нас президент,
За семь тысяч миль отсюда.
К нам летят полки. Покуда
Прибавляет кто-то к центу цент.

Президент сказал в эфире…

*гуки - прозвище, данное американцами вьетнамцам.

Пришли мне фото пустоты,
С утра весною.
Им насладимся я и ты,
Всей белизною.

Напой мне звуки тишины,
Раскат молчанья.
Созвучья эти так сильны
Необычайно.

Черпни невидимость рукой,
Развесь сушиться.
Ах, дзен весенний – он такой!
в безмолвьи длится.

Тот, кто отринул череду
Перерождений,
Всегда незрим - и на виду,
Буддистский гений.

Всё растворится без следа.
Но то бесспорно,
Что мир незыблем.
Пустота –
Всё та же форма…

Я не поеду на Фареры
Так и останется место это
Среди свинцовых вод
Среди высокого неба
Изумрудной точкой на старой карте
Далёкой и недостижимой
Как кольца Сатурна
Как бёдра Венеры
Как мир во всем мире
Как точка зенита…
Там скалы в нарушение законов физики
Падают вниз
В бурлящую воду
северного моря
Скалы, что видели
Одина, Тора
И Эйрика Рыжего в походе на запад
Забылись герои, исчезли драккары
И боги ушли
А скалы остались
И падают так же
Неостановимо
И небо осталось таким же
Как было в начале времён
Бездонным, огромным и вечным.
И снисходительно-безразличным…
Забытый кем-то на склоне
Потёртый приёмник
Хрипато играет из Вагнера что-то
Сколь хватит заряда и пыла.
Но эта музыка будет вечной.
Как гавань Тора.
Как сами Фареры.
Недостижимая
Изумрудная точка на старой карте.

Финноугровенгроведы- это хорошо.
Финноугровенгроведы сохранилися ешшо!
Меря, эрзя и мокшане пляшут до зари.
В гости ждут мари лесные луговых мари.
Финноугровенгроведы водят хороводы-
Доведут потом до дома финноугроводы.
Ах, священные дубравы, где от леса пьян!
Там обряды и забавы коми и зырян.
Про утехи корневые собираем сведенья.
Расчудесное занятье – финноугроведенье!
Финну угр (и венгр, наверно)- друг, товарищ, брат.
Вепс к сааму и карелу – в гости прийти рад.
Дети леса, дети поля- пляс в лучах луны.
Кто обидить их изволит – тем пезьдылыны!!!*

* пезьдылыны (удмуртск. – «получить отпор»
Например Гитлер в своё время очень хорошо пезьдылыны от русских )

На призрачном мосту,
Где призрачные сваи,
Сидел рыбак незримый,
Он удочкой качал-
И призрачные рыбы
Невидимо клевали.
Неведомая пристань.
Невидимый причал.

Неведомо неслись
В невидимые дали
С шоферами незримыми
Прозрачные авто.
Хоть призрачно надеялись,
Прозрачно опасались.
Не сбылось, не случилось
Ни это и ни то.

Вверх карты эфемерные
Рубашками кидали .
Движений расторопностью
гордясь необычайно.
Познанья мироздания
Потешные медали -

Всё утечёт.
Изменится.
Неведомо.
Случайно.

Грома раскаты нахраписто бурно
Рокотом бравым сурово грохочут.
Грозы и штормы играюче, дерзко,
варварски город рвут. Круто, короче.
Рвут провода, разрывают растяжки,
градом просыпавшись, мрак простирая
гроздьями грозными. Крах! горожане
форточки треснувшие прочь убирают.
В стихотворении грамотно-спорном
в строфах и строках (прекраснее прочих)
приоритетом конкретно-топорным
РРР растекается!
Ррррвано рокочет...

Бобр добр, бобр храбр.
Бобр круче разных выдр.
Не ондатр.
Не онагр.
Бобр знает свой калибр.

Бобр груб, но бобр щедр.
Треск деревьев, грохот, гром!
Резво бобр сгрызает кедр.
Бобр бобрихе строит дом.

Зубр пробежит умело.
Очумело взрыкнет тигр.
Бобр грызёт, бобр знает дело.
Бобр выше этих игр.

Бобр бодр, бобр храбр,
Не боится бобр кобр.
Правда, бобр- редкий кадр?

Прямо золото, не бобр.

Сидящей на диете

Не уходи, побудь со мною.
Я накормлю тебя тортАми.
Пусть будет углевод с тобою.
Жиры с аминокислотАми.
Бросай балет, бросай коньки.
Ведь быть похожей на тростинку
Зачем? Движением руки
отринь запрет, смени пластинку.
Картофельных вкусняшек хруст
Лишь подчеркнёт прохладность пива.
Долой аскезу ! На хрен грусть!
Не запретят нам жить красиво!
Давай зайдёмся в кураже.
Гульнём с тобой по-большевистски.
Где вкус элитнейших драже,
Чад кутежа , "Блэк Джэк" и виски!
Так спустим всё с тобою вместе,
что на Рублёвке рты откроют.
Икры белужьей банок двести -
Гурманы мы с тобой порою.
Пойдём кормить с руки маралов.
Пойдём кататься на касатках.
Ах, нам с тобою мира мало,
Коль есть в загашнике двадцатка.
А после – вновь в лохмотьях в море,
Краюха хлеба раз в два дня.
Диеты действенны в повторе.
Не уходи, возьми меня.

Восьмимартовское

Разгружали тюльпаны вёдрами.
Загребали небо руками.
Потешались над братьями-сёстрами,
Величавшими нас чудаками.
Вдаль ходили по крышам простуженным,
Подставляя капели лица.
И глаза округляла, разбужена,
Небоскрёбная третья столица.
Раздавали тюльпаны охапками.
И небесную манну - щедро.
Тараканов манили тапками,
Ну а белочек – шишками кедра.
Растекалось бесследно рассыпанное
Вихрем зимним, что вьюгою злится.
Журавлям вслед за солнцем упрыгала
Беспокойная наша синица.
Ветром буйным, порывом давешним
Обновления улиц скачались.
Я желаю вам, милые барышни,
Чтоб тюльпаны для вас не кончались.

Так манят сокровища инков!
И вот – безобразная свара:
Кесадо Кортеса ботинком!
Дубинкой Агирре Писарро!

За призрачный дух Эльдорадо
Идальго готовы на бой.
Затрещин отвесить сколь надо,
Коль надо – добавить ногой.

И только заносчивый Понсе,
Дворянских кровей (де Леон!)
В боях не участвует вовсе.
У Понсе в достатке бурбон.

Наполнив безудержно кубки,
Гитару идальго берёт.
О чарах любимой голубки,
О юной Долорес поёт.

Улыбка любимой – награда,
походка любимой легка.
И что мне теперь Эльдорадо,
Долорес когда далека?

Зачем же ты мне, Эльдорадо?
Явилось – так сгинь, отъявись!
…
Сверкает в ночи серенада.
Уходит мелодия ввысь.

По первому снегу пропали лисички.
Вот только что были – и нету с концом!
В рюкзак побросали соль, сахар и спички.
Варенье, орешки и хлеб с огурцом.

В рюкзак положили лисячьи надежды,
Призы, у ворон отвоёванный сыр.
И ломтик июля, столь яркого прежде,
Где запах костра,
Блеск ручья
И фыр-фыр!

Вдаль тянется след - череда лап лисячьих
И песня негромко, чуть слышно, вдали.
Лисички пропали. Но что это значит?
Отсюда ушли – знать, куда-то пришли.

Сосна вот повыше - наверх я залезу,
Спугнувши совёнка, что здесь ночевал.
Да вот же они! Все поют «Марсельезу»
И дружной цепочкою за перевал.

Наступит весна – и, в том нету сомнений,
Что лисы вернутся, я знаю, мой друг!
Ну а пока- в день ненастный осенний
Лисички уходят
Погреться на юг.

А знаешь, где-то в зимнем парке
под снегом фонарей огни
исходят светом летним жарким.
Несут свет звёзд в наш мир они.
Вокруг вальсируют снежинки,
Кружась спиралью ДНК.
Стихи читаем по старинке.
В моей руке-твоя рука.
Бредут прохожие, нос книзу
В привычной бренной суете.
Забудь о них, моя маркиза.
Просты их цели, да не те!
А мы с тобой – пойдём вдоль ночи.
На всё махнем и вдруг взлетим.
Под снегопадом сильным очень.
Вот если очень захотим.

Снег освежающим хуком в лицо,
Горизонтальным в своей ушлой жути
Хлещет поэтов – ату подлецов!
Вьюга позёмкою улицы крутит.
Корочки льдистые веско хрустят.
С матом в берлогах укрылись медведи.
Утки, присвистнув, на юг улетят.
Мы не они. Никуда не уедем.
Ну а потом нас всех ждёт первомай –
Шквал, ураганы и чёрные дыры,
Крепнут бореи – держись, принимай,
Крепкой словесностью полня эфиры.
Ах, предвкушение новой беды!
Что нам панический бред Голливуда!
Руки сжимая, ровняем ряды!
Мы. Никуда. Не уедем. Отсюда!
Ах, апокалипсис-армагеддон...
Не испугаешь и этим, да что вы!
Это Россия. Поэтому что?
Мы ко всему, усмехаясь, готовы…

А с помойки нашей виден кратер Тихо!
Пусть трубу прорвало – по асфальту гейзер -
Это здесь не диво, только мне не лихо,
У меня с балкона виден Бетельгейзе!
Я стою, любуюсь кольцами Сатурна.
Волос Вероники, голос Андромеды,
А сосед по пьяни опрокинул урну.
Что вот тут поделаешь?
Не казнить соседа!
Вдаль иду по улице, небо синевечное-
Ойкумена держит в ласковых объятьях.
Кто-то, глядя под ноги, ищет быстротечное.
Разные позиции.
Точки восприятия.

Вселенная аквариумных рыбок
Создана в форме стеклянного ящика.
Мир их устойчив, хотя и так зыбок.
Неотличимый от настоящего.

Среди этих гуппи тоже, возможно,
Есть сфер исследователи отважные.
Бросающиеся вверх, дерзко, неосторожно
Тайны познать запредельности важные.

Что там вверху, где руки гигантские
Сыплют им вниз щедро манну небесную?
Что за пучины вверху океанские?
Манит, зовёт по ночам неизвестное.

Каков их Аквариум видом снаружи?
Есть ли другие ещё в мироздании?
Прыгают гуппи, им головы кружат
Астрономические расстояния…

Глядя на них, усмехнется хозяин.
Корма добавив, забудет про это.
После, однако – на небо он глянет.
Что там, вверху?
Постиженье ответа.

Седьмую надломив печать,
Печально Баха ангел грянул.
Вы перестали отвечать.
И дождь застыл узором гранул.
Вот смайлик :) Скобка справа есть)
Набор, внезапно вам не нужный.
Всё в вашу честь, да, ваша честь!
Но только тишь на трассах вьюжных.
Рутина – главная из бед.
И многим – слишком даже малость.
О, ты звонишь!
Привет.
Привееет!
А, нет.
Забавно, показалось…

Уральский перифраз California Dreamin

Снег вокруг метёт.
Ни листочка нет.
Человек бредёт,
Видит в окнах свет.
В храм бы он зашёл,
Только храм закрыт.
Это ничего.
Он и так парит

С мыслями о море.
С мыслями о лете.

Под ногами хруст.
В небе пелена.
Иней прежних чувств.
Тонкая струна.
Только ничего,
Негасим костёр.
Явь зовя из снов,
Руки распростёр

С мыслями о солнце.
С мыслями о солнце.

Из рубрики "Вольные переводы"
В соавторстве с Джимом М.
(The Doors – End of the night)

Ночных автострад чуть заметны пунктиры.
Плеяды огней, в даль зовущие очень.
Лети вслед за ними, мерцает над миром
Обочина ночи, обочина ночи.

Незвано, неведомо, грозно, нежданно,
И знАком вопроса среди многоточий
Взирает на путников глаз урагана
С обочины ночи, с обочины ночи.

Есть люди, рождённые для сладострастья,
Есть те, кто родился богатства упрочить,
А кто-то рад мчаться во тьме и ненастье
К обочине ночи, к обочине ночи.

Поют пичуги у Фудзи.
Созвучья греют душу.
И даже взбалмошный гайдзин
Покоя не нарушит.
Вот ронин сел. А что ж ему,
Бутыль отпив на треть,
В тени вишнёвой, по уму,
Вальяжно не сидеть?
Смотреть, как лепесток цветёт,
И бриз цветки несёт.
Так миг за мигом день пройдёт
у томика Басё.
Вдали протяжный тихий гул –
Уходят в даль суда.
Ждёт моряков шальной разгул
В далёких городах.
Диковин много в тех краях –
Кто чтит бакшиш, кто – Вишну.
Но не заменят, иншаллах,
Они родную вишню.
О, каждый миг, оценен будь!
Неси веселье, хмель!
Пусть самурай, продолжив путь,
В пути обрящет цель!
Но это после! А пока
Пускай осядет пыль.
И мысль моя как бриз – легка.
Полна моя бутыль…

Пояснение терминов для тех, кому на всё ЕГЭ.
1. ФудзИ – Фудзияма, главная гора Японских островов.
2. ГайдзИн (яп.) – иностранец.
3. РОнин – самурай, не имеющий господина. В контексте стиха – странник, не имеющий над собой чужой власти, свободный воин.
4. Басё – популярный японский поэт 17 века.
5. Бакшиш(тюрк.) – здесь – взятка.
6. Вишну – бог индуистского пантеона.
7. Иншаллах (араб.) – «если на то будет воля Всевышнего»

П.С. Когда в Японии цветёт сакура, тысячи романтично настроенных японцев идут в сады и часами любуются её цветением.

Но в то же время, как в Японии цветёт сакура, тысячи романтично настроенных швейцарцев идут в часовые лавки и часами любуются часами!